Самая суть, ядро “сергианства” заключается не в лицемерной лояльности к богоборческой Советской власти в делах мирских, при внутреннем несогласии с её деяниями, и это не вынужденный компромисс с собственной совестью ради “общецерковной пользы”. В таком свете подается Декларация 1927 г. митрополита Сергия (Страгородского) только непосвященным. На самом деле предписывается искреннее услужение интересам этой власти “не только из страха, но и по совести” (по выражению Декларации). Любовь от всего сердца к слугам Дьявола с желанием положить за них душу и тело, благословение врагов Божьих, убийц, насильников, осквернителей святынь, грабителей, выполнение всех приказов большевиков, стремление проходить с ними одно поприще – вот подлинная суть “сергианства”!

Стяжание таких чувств самоотверженности, жертвенности и сердечной любви к врагам рода человеческого для христиан (даже формальных) – дело весьма затруднительное. Простыми человеческими методами здесь явно не управиться. Поэтому ересиархи “сергианства” пришли к заключению, что для последовательного одурманивания верующих (а именно в народе заключается вся сила Христовой Церкви) требуется вмешательство на мистическом уровне – профанирование молитвы и таинства евхаристии посредством включения элементов кощунства при их совершении.

Рецепт стяжания любви к служителям Сатаны предлагал в 1948 г. один из самых одиознейших и невменяемых представителей “сергианства” – митрополит Вениамин (Федченков). Вот что он писал в своих богослужебных заметках, названных им “Сорокауст на Родине”:

“Нужно молиться за власть. Кто молится, у того неизбежно отпадает недоброжелательство к тем, о ком он молится, даже может появиться доброе чувство к ним” (Литургия 5-я);

“Нужно просить у Господа дар любви к власти и даже просить о самой молитве за них. И это больше даст сил к любви, чем всякие наши желания и усилия…” (Лит. 18-я);

“Начал молиться Богу о даровании любви ко властям больше, чем прежде было. И удивительно: тотчас же в сердце начинает теплиться чувство” (Лит. 19-я);

“…Молиться о любви к власти… Это заповедь Божия! И счастье для души” (Лит. 21-я);

“К власти требуется не одна холодная лояльность, но и почитание, и даже любовь (при всяких условиях). Несомненно: иначе скрытая любовь” (Лит. 22-я).

Что это, если не религиозный бред безумного и в конец впавшего в бесовскую прелесть идиота?!

Но одним кощунством над молитвой сергианские ересиархи не ограничились. Вениамин Федченков рассказывает, как он поминал на проскомидии имена богоборцев, а значит вынимал за них частицы из просфор и примешивал их к частицам, изъятым за христиан, в одной чаше:

“Я поминаю (и на проскомидии) и Иосифа Сталина, и Георгия Каткова, и нашего уполномоченного Никиту Смирнова, как заповедовал апостол и как требует этого сердце моё” (Лит. 32-я).

Остается только широко раскрыть рот от удивления от неслыханной заповеди апостола молиться за Сталина!

Характерны и соответствующие выводы, которые Федченков сделал в конце сорокауста, когда окончательно тронулся умом:

“Советская власть и её прочность (помимо её значения для Родины) имеет очень большое значение и для Церкви, и для Православия… Нужно и поэтому молиться за успехи нашей страны и власти” (Лит. 35-я);

“Много раз вспоминал с добрым чувством Советскую власть и, в частности, Сталина” (Лит. 36-я);

“При близком сношении с ней она оказывается не только нужной, но и дружественной и даже помогает Церкви нашей… Власть эта полезна Церкви в мировом масштабе, и во вселенско-православном. Нужно поддерживать её за одно это”[1].

Нет никакого сомнения в том, что подобные кощунства совершались и другими иерархами Московской лжецеркви, которые ставили своей задачей навести “действие заблуждения” (2 Фесс. 2:11) на умы и сердца своей паствы, насильственно сковать её волю к сопротивлению злу и превратить в зомби. Таинство евхаристии сергианам необходимо было не просто лишить благодатной освящающей силы Святого Духа. Ибо от употребляемых простых вина и хлеба желаемого эффекта не достигнуть. Они стремились превратить его в проводник тёмных энергий или, как выражался Иероним, сделать таковое причастие “пищей демонов”.

В связи с этим новомученик епископ Виктор (Островидов) писал:

“Смесив в одно в великом святейшем таинстве Евхаристии, вопреки слову Божию, «верных с неверными» (2 Кор. 6, 14-18), Святую Церковь и борющих на смерть врагов ея, митрополит [Сергий] этим своим богохульством нарушает молитвенный смысл великого таинства и разрушает его благодатное значение для вечного спасения душ православно верующих. Отсюда и богослужение становится не просто безблагодатным, по безблагодатности священнодействующего, но оно делается мерзостью в очах Божиих, а потому и совершающий и участвующий в нем подлежат сугубому осуждению”[2].

По словам другого новомученика, епископа Майкопского Варлаама, митр. Сергий, обязавшись “еще и молиться за них [безбожников] в своих храмах во время принесения бескровной жертвы на св. литургии”, тем самым завершил

“союз антихриста с церковью лукавствующих. Богоборцы дали митрополиту Сергию место в своем государстве, за то митрополит Сергий дал богоборцам место в свя­тая святых, водворил мерзость запустения на место свято”[3].

Таким образом приобщение верующих этой мерзостью делает их принадлежащими к телу Антихриста. Как говорил преп. Феодор Студит:

“Приобщение еретического хлеба и чаши делает приобщающегося принадлежащим противной православной части, и из всех таких причастников составляет одно тело, чуждое Христу”[4].

Согласно православному учению, если христианин причащается недостойно, то в него входит Дьявол, подобно тому, как Сатана вошел в Иуду на Тайной Вечере, когда он решил предать Спасителя. Что же будет с теми, кто причащается от чаши и хлеба, предлагаемых в храмах РПЦ священниками, которые не верят в Бога и оскверняют таинство своими нечестивыми молитвами?

Впрочем, советские иерархи совершали моления и сорокаусты не только о здравии, но и о “упокоении” безбожных вождей коммунизма: Ленина, Сталина, Брежнева, Андропова и других красных главарей, тем самым вменяя нераскаянное богоборчество в добродетель, достойную Царства Небесного, и упраздняя учение Церкви о возможности спасения только по вере в Бога.

Любовь к Советской власти не раз выражалась Московской Патриархией и в её соборных Деяниях. Так, в Обращении Поместного Собора РПЦ 1945 г. к Правительству СССР советские иерархи свидетельствовали, что

“Собор выражает нашему Правительству свои искренние благодарные чувства”; “усердно молит Господа… об умножении сил, здоровья и лет жизни нашему любимому Вождю… Иосифу Виссарионовичу Сталину”[5].

Патриарх Алексий I (Симанский) в письме к И. В. Сталину заверял:

“В предстоящей мне деятельности я буду неизменно и неуклонно руководствоваться теми принципами, которыми отмечена была церковная деятельность почившего патриарха [Сергия]: следование канонам и установлениям церковным с одной стороны, и неизменная верность Родине и возглавляемому Вами Правительству – с другой”[6].

От имени всей иерархии РПЦ он убеждал

“глубокочтимого и дорогого Иосифа Виссарионовича… верить чувствам глубокой к Вам любви и благодарности, какими одушевлены все, отныне мною руководимые, церковные работники”[7].

В 1952 г. атеист митрополит Киевский Николай (Ярушевич) в своей речи на Конференции всех церквей и религиозных объединений так живописует образ построения Вавилонской башни со Сталиным-спасителем на её вершине:

“Неприступной цитаделью мира возносится Советский Союз над мутными волнами взбаламученного океана. Наша цитадель выше Монбланов и Эверестов. На сторожевой башне её бессменно стоит первый человек мира. Зорки очи его, крепка рука, указывающая людям дорогу жизни, мерно бьётся его всеобъемлющее сердце, вобравшее в себя всю боль страждущих, исполненное спокойного, но неутомимого гнева к мучителям и великой любви к людям. Он не даст обречь на новые муки человечество, им недавно спасенное… Слава Великому Сталину!”[8]

Все сии “церковные работники” подчеркивали божественное происхождение Советской власти. Так, патриарх Сергий в 1942 г. заявил, что

“наша Патриаршая Церковь… доселе неизменно признает советскую власть богоустановленной в СССР”[9].

Патриарх Алексий I именовал Сталина “богодарованным Вождем”[10], а священник М. Зернов даже договорился до того, что со страниц официального церковного журнала РПЦ назвал кровавого тирана и безбожника Сталина “идеалом людей”[11], как бы забыв, что подобную характеристику возможно отнести только к Иисусу Христу.

В том же духе и с той же ревностью выражались и последующие советские патриархи Пимен и Алексий II, благословляя кровавые “подвиги” большевистского государства. В патриаршем и синодальном Послании по случаю празднования 50-летнего юбилея Октябрьской Социалистической Революции было заявлено, что начинания этой революции “созвучны евангельским идеалам”[12]. В подобном же Послании Пимен вещал:

“Святая наша Поместная Церковь радуется… общей радостью и благословляет… – Союз Советских Социалистических Республик”[13].

На Поместном Соборе РПЦ в 1971 г. агент КГБ (по кличке “Дроздов”) митрополит Таллинский и Эстонский Алексий (Ридигер), будущий патриарх, в своем докладе призвал православных христиан к деятельному участию в мировой революции:

“Мы, – говорил он, – за преобразование социальных структур, угнетающих народы и не позволяющих им свободно развиваться, за преобразование, включающее, если потребуется, и революционные пути низвержения существующих режимов порабощения”[14].

Массовые насилия, убийства, пытки, казни – всё это, как видно, благословлялось РПЦ.

Сделавшись в 1990 г. по распоряжению КПСС патриархом, Алексий II нисколько не поменял своих коммунистическо-атеистических убеждений. В первом же своем программном интервью газете “Правда”, последовавшем сразу после его интронизации, он заявил:

“Вся европейская цивилизация эволюционировала на нравственных принципах христианства. Коммунистическая идеология тоже восприняла их, взяв многое из Нового Завета”[15].

Не это ли “глаголы змия” в устах людей, натянувших на себя “подобие Агнца”? (Откр. 13:11).

Но и этим еще далеко не исчерпываются все преступления советской лжецеркви. Перечень их был бы неполным, если не упомянуть о том, что иерархия РПЦ открыто практикует сатанинский идолопоклоннический культ. Суть ритуала заключается в поклонении чинов сергианского духовенства идолам “неизвестного солдата”, “Родине-Матери”, “вечному огню” в торжественные дни и юбилеи победы Красной армии над “немецко-фашистскими захватчиками”, чему в обязательном порядке сопутствуют: возложение памятных венков, поклонение звезде-пентаграмме (символу Сатаны) и “вечному огню” (атрибут Ада в Евангелии), произнесение торжественных речей, прославляющих “успехи и радости” большевизма и безбожного воинства.

11-IMG_2345_s2-580x431

Все признаки апостасийной деятельности РПЦ говорят за то, что она – воплощение апокалиптической “блудницы”, описанной в книге Откровение Иоанна, которая восседает на «звере багряном» (олицетворение большевизма). Главные её устремления направлены к построению атеистическо-материалистического царства на Земле. Судя по высказываниям высокопоставленных сергианских иерархов, это и есть тот коммунистический безбожный “Рай”, который строился в СССР и в который наивно верила Советская православная лжецерковь.

Л. Л. Гифес
Февраль 1996 г.

ПРИМЕЧАНИЯ:

[1] Митр. Вениамин (Федченков). Сорокауст на Родине. // Журнал “К свету”. № 13, стр. 79, 85-87, 92, 93, 95.

[2] Деяние еп. Виктора об отлучении сергиан. 1928 г.

[3] Письмо еп. Варлаама “О сергианстве”. 1929 г.

[4] Добротолюбие. Т. IV. М. 1901, стр. 624.

[5] “Журнал Московской Патриархии”. 1945. № 2, стр. 11.

[6] “Журнал Московской Патриархии”. 1944. № 6, стр. 48

[7] Там же.

[8] Конференция всех церквей и религиозных объединений в СССР. Изд. МП. 1952, стр. 89.

[9] Послание митр. Сергия от 22 сент. 1942 г.

[10] “Журнал Московской Патриархии”. 1944. № 2, стр. 12.

[11] “Журнал Московской Патриархии”. 1946. № 1, стр. 30.

[12] “Журнал Московской Патриархии”. 1971. № 7.

[13] “Журнал Московской Патриархии”. 1973. № 1, стр. 2-3.

[14] “Журнал Московской Патриархии”. 1971. № 7, стр. 61-62.

[15] Газета “Правда” от 17.07.1990.